Протопав через кухню к черному ходу, мальчик  помедлил.  Ему  надоело
играть на заднем дворе, к тому  же,  в  эти  часы  место,  где  он  играл,
закрывала тень отеля. Дэнни не нравилось быть в тени "Оверлука". Он решил,
что вместо этого наденет снегоступы и  сходит  на  детскую  площадку.  Дик
Холлоранн велел держаться подальше от кустов живой изгороди,  но  мысль  о
зверях-деревьях не слишком беспокоила мальчика. Сейчас их  похоронили  под
собой сугробы, виднелись лишь бугры неопределенной  формы  -  некогда  они
были головой кролика и львиными хвостами. В таком виде, выглядывая  из-под
снега, они казались скорее нелепыми, чем пугающими.
     Дэнни открыл черный ход и взял с площадки  для  подвоза  молока  свои
снегоступы. Пять минут спустя на парадном крыльце он прикрепил их к ногам.
Папа говорил, что у него (Дэнни) талант ходить на  снегоступах  -  ленивый
шаркающий шаг, поворот  лодыжки,  от  которого  пушистый  снег  слетает  с
креплений как раз перед тем, как нога снова опускается  на  землю,  -  ему
остается  только  нарастить  на  бедра,  голени  и   лодыжки   необходимую
мускулатуру. Дэнни обнаружил, что лодыжки устают раньше прочего.  Хождение
на снегоступах точно так же утомляло их, как катание  на  коньках  -  ведь
приходилось все время отряхивать крепления.  Примерно  каждые  пять  минут
Дэнни  приходилось  останавливаться,  чтоб  отдохнуть,  расставив  ноги  и
выровняв снегоступы.
     Но по дороге к детской площадке отдыхать  не  потребовалось,  он  все
время катился под  горку.  Дэнни  с  трудом  перебрался  через  чудовищный
сугроб, больше похожий на дюну, которую  намело  на  парадное  крыльцо,  и
меньше чем через десять минут уже держался рукой в  митенке  за  горку  на
детской площадке. Он почти не запыхался.
     Детская площадка под глубоким снегом выглядела куда симпатичнее,  чем
осенью.  Она  напоминала  парк  аттракционов.  Цепи  качелей  примерзли  в
странных положениях, сиденья покоились прямо на снегу. Полоса  препятствий
превратилась в ледяную пещеру,  которую  стерегли  ледяные  зубы  сосулек.
Из-под снега торчали только трубы игрушечного "Оверлука",
     (Хорошо бы и настоящий так же завалило... только, чтобы нас  не  было
внутри.)
     да в двух местах, как эскимосские иглу, выдавались верхушки цементных
колец. Дэнни протопал к ним, присел на  корточки  и  начал  копать.  Очень
скоро темная пасть одного из колец отворилась,  и  мальчик  протиснулся  в
холодный тоннель. Он воображал себя Патриком Макгуэном, секретным  агентом
(эту программу по беррингтонскому телеканалу показывали дважды, и папа  ни
разу ее не пропустил - он готов был не ходить в гости, чтобы остаться дома
и посмотреть "Секретного агента" или "Мстителей", а Дэнни  всегда  смотрел
вместе с ним), убегающий по швейцарским горам от  агентов  КГБ.  Тут  были
лавины, а его подружку убил отравленной стрелой печально  известный  агент
КГБ Слоббо, но  где-то  неподалеку  находилась  антигравитационная  машина
русских. Возможно, в конце  этого  тоннеля.  Он  вытащил  свой  автомат  и
зашагал по цементному тоннелю, широко раскрыв настороженные глаза, выдыхая
воздух.
     Дальний  конец  кольца  оказался  плотно   перекрыт   снегом.   Дэнни
попробовал прокопаться насквозь и удивился (а немного и встревожился),  до
чего крепким - почти как  лед  -  оказался  снег  из-за  холодного  груза,
который постоянно давил сверху.
     Выдуманная игра распалась. Дэнни вдруг сообразил, что заперт в тесном
цементном  тоннеле,  отчего  сильно  нервничает.  Он  услышал  собственное
дыхание, которое показалось влажным, гулким и быстрым.  Он  находился  под
снегом, а через отверстие, которое Дэнни выкопал, чтобы попасть сюда, свет
почти не  проникал.  Мальчику  вдруг  больше  всего  на  свете  захотелось
оказаться наверху, он внезапно вспомнил, что папа с мамой спят и не знают,
где он, и что если выкопанную им дыру засыплет, он окажется в ловушке -  а
"Оверлук" его недолюбливает.
     Дэнни с некоторым трудом  повернулся  и  пополз  по  цементной  трубе
обратно,  за  спиной  деревянно  потрескивали  снегоступы,  под  ладошками
хрустели мертвые осиновые листья последнего листопада. Только он  добрался
до конца, до льющегося сверху  холодного  света,  как  снег  ДЕЙСТВИТЕЛЬНО
обвалился -  совсем  немного,  но  достаточно,  чтобы  припудрить  малыша,
перекрыть выкопанное им в снегу отверстие и оставить Дэнни в темноте.
     На мгновение  рассудок  мальчика  оцепенел  в  полнейшей  панике,  не
способный размышлять. Потом, словно из далекого далека,  послышался  наказ
отца: никогда не играть на стовингтонской  свалке,  ведь  дураки,  бывает,
выкидывают старые холодильники, не сняв дверцы. Если заберешься  внутрь  и
она случайно захлопнется, выбраться невозможно. Умрешь в темноте.
     (Ты ведь не хочешь, чтобы такое случилось с тобой, а, док?)
     (Нет, папа.)
     Но  такое  _с_л_у_ч_и_л_о_с_ь_,  в  неистовстве  подсказал  рассудок,
с_л_у_ч_и_л_о_с_ь_,  ты  в  темноте,  ты  заперт  и  тут  холодно,  как  в
холодильнике. И...
     (тут со мной есть что-то еще)
     Судорожно ахнув, Дэнни перестал дышать. По жилам растекся  нагоняющий
сон ужас. Да. Да. Здесь вместе с ним было что-то еще, что-то ужасное,  что
"Оверлук" приберег именно для такого случая. Может  быть,  огромный  паук,
прячущийся в норе под  опавшими  листьями,  или  крыса...  а  может,  труп
какого-нибудь малыша, который умер тут, на детской площадке. Случалось  ли
тут такое? Да, подумал Дэнни, может быть. В  голову  лезла  та  женщина  в
ванне. Кровь с мозгом на стене Президентского люкса. И  малыш  с  разбитой
при падении не то с брусьев, не то с качелей, головой, который  ползет  за
ним в темноте, ухмыляясь, и ищет одного последнего  товарища  для  игр  на
бесконечной детской площадке. Навсегда.  Вот-вот  станет  слышно,  как  он
приближается.
     В дальнем конце цементного тоннеля раздался негромкий  шорох  опавших
листьев, будто что-то на четвереньках ползло к Дэнни... В любой момент  на
щиколотку опустится холодная ручонка...
     Эта мысль избавила Дэнни от паралича. Он  кинулся  рыть  обвалившийся
рыхлый снег, закупоривающий этот конец цементного кольца,  выбрасывая  его
назад  между  ногами,  как  собака,  выкапывающая  кость.  Сверху  сочился
голубоватый свет и Дэнни рвался  к  нему,  как  ныряльщик  с  глубины.  Он
царапал спину о край кольца.  Один  снегоступ  зацепился  за  другой.  Под
лыжную маску и за воротник парки набился снег. Он копал его,  вцепляясь  в
холодную рыхлую массу. Казалось, снег  хочет  удержать  мальчика,  всосать
обратно,   вниз,   в   цементное   кольцо,   где    поджидало    невидимое
с_у_щ_е_с_т_в_о_, хрустящее листвой, и оставить там. Навсегда.
     Потом Дэнни очутился на свободе, лицо оказалось повернутым  вверх,  к
солнцу, он полз по снегу, уползал от полупогребенного  цементного  кольца,
хрипло хватая воздух; от пушистого снега  лицо  стало  комически  белым  -
живая маска ужаса. Прихрамывая, мальчик добрался до полосы  препятствий  и
уселся, чтобы перевести дух и заново прикрепить  снегоступы.  Поправляя  и
перевязывая  крепления,  он  не   сводил   глаз   с   отверстия,   которым
заканчивалась цементная  труба.  Он  выжидал  -  не  покажется  ли  оттуда
что-нибудь. Ничего не появилось, и Дэнни задышал ровнее. Что  бы  ни  жило
там, это существо не выносило солнечного света. Его держали там взаперти и
выходить наружу оно, может быть, могло только в темноте... или  когда  оба
конца его круглой тюрьмы забивало снегом.
     (Но сейчас я в безопасности, в безопасности и просто  вернусь  домой,
потому что теперь я)
     Позади что-то мягко ухнуло.
     Дэнни обернулся  и  посмотрел  на  отель.  Но  даже  раньше,  чем  он
посмотрел,
     (видишь индейца на этой картинке?)
     он уже знал, что увидит - ведь мальчик понял, что это за глухой удар.
С таким звуком обваливается большой снежный пласт - соскальзывает с  крыши
отеля и падает на землю.
     (видишь?)
     Да. Он видел. Снег обвалился с куста, подстриженного в форме  собаки.
Когда Дэнни пришел сюда, это был всего лишь безвредный сугроб за пределами
площадки. Теперь из-под снега явилась собака - неуместный  всплеск  зелени
посреди белизны, от которой на глаза навертываются слезы. Собака  служила,
словно выпрашивала конфетку или кусочек чего-нибудь съестного.
     Но на этот раз он не обезумеет, не потеряет хладнокровия. Потому что,
по крайней мере, не пойман в темной дыре. Здесь светит солнце. А это всего
лишь собака. Сегодня здорово тепло,  с  надеждой  подумал  мальчик.  Может
быть, солнце просто настолько подтопило снег на собаке,  что  его  остаток
свалился, вот и все. Может быть, дело в этом.
     (не подходи к этому месту... держись в стороне)
     Завязки снегоступов держали намертво.  Дэнни  поднялся,  оглянулся  и
впился взглядом в цементное кольцо, почти полностью заваленное снегом.  От
того, что он увидел возле отверстия, через которое выбрался, сердце  Дэнни
остановилось. Тоннель заканчивался круглым пятном  мрака,  складкой  тени,
обозначившей дыру, которую мальчик выкопал, чтобы попасть внутрь.  Сейчас,
несмотря на ослепительно сверкающий снег, ему показалось, будто там что-то
виднеется. Шевелится. Рука. Машущая ладошка какого-то отчаянно несчастного
ребенка, молящая рука утопающего.
     (спаси меня, пожалуйста,  спаси,  если  не  можешь  спасти  меня,  по
крайней мере, иди поиграй со мной... навсегда, навсегда, навсегда)
     - Нет, - хрипло прошептал Дэнни. Слово во всей наготе  вывалилось  из
пересохшего рта. Теперь сознание ощутимо колебалось, готовое оставить его,
как оставило, когда та женщина из ванной... нет, лучше об этом не думать.
     Дэнни ухватился за нити реальности и крепко вцепился в них. Тебе надо
выбраться отсюда. Сосредоточься на этом.  Спокойно.  Будь,  как  Секретный
агент. Стал бы Патрик Макгуэн плакать и мочить штанишки, как младенец?
     А папа стал бы?
     Это немного успокоило Дэнни.
     Позади снова раздалось тихое "фламп" упавшего  снега.  Он  обернулся.
Теперь из снега торчала ворчащая на  него  голова  одного  из  львов.  Лев
оказался ближе, чем следовало - почти у ворот детской площадки.
     Попытавшийся подняться в нем  ужас  Дэнни  подавил.  Он  -  Секретный
агент, и _с_у_м_е_е_т_ уйти.
     Он направился к выходу с площадки тем же обходным путем,  что  и  его
отец в день, когда пошел снег. Все внимание  Дэнни  поглотили  снегоступы.
Медленные, скользящие широкие шаги. Не поднимай ногу слишком высоко, не то
потеряешь  равновесие.  Поверни  лодыжку,  стряхни   снег   с   перекреста
креплений. Ему казалось, что он идет так  _м_е_д_л_е_н_н_о_!  Вот  и  угол
детской площадки. Там намело высокие сугробы, и Дэнни удалось  перебраться
через забор. Перешагнув одной ногой через изгородь,  он  чуть  не  полетел
носом вниз, когда второй снегоступ  зацепился  за  столбик  ограды.  Дэнни
перенес тяжесть на наружную опору, размахивая руками, как мельница, помня,
как трудно подниматься, если упадешь.
     Справа опять повторился тот же  негромкий  звук.  Упал  пласт  снега.
Дэнни оглянулся и увидел двух других  львов.  Освободившись  от  снега  до
передних лап, они бок  о  бок  сидели  примерно  в  шестидесяти  шагах  от
мальчика. Зеленые углубления - их глаза - не отрывались  от  него.  Собака
повернула голову.
     (Это случается только когда не смотришь)
     - О! Эй...
     Снегоступы  скрестились  и  он  нырнул  вперед,  в  снег,  без  толку
размахивая руками. Холодные  комья  набились  в  капюшон,  за  шиворот,  в
голенища сапог. С трудом выбравшись из снега, Дэнни попробовал  подпихнуть
снегоступы под себя (сердце колотилось, как сумасшедшее)
     (Секретный агент помни ты Секретный агент)
     и повалился на спину. Мгновение он лежал, глядя в  небо,  думая,  что
проще было бы сдаться.
     Потом он вспомнил про существо  в  цементном  тоннеле  и  понял,  что
сдаться не может. Подобрав ноги, Дэнни пристально уставился на кусты живой
изгороди. Три льва собрались теперь вместе, до  них  было  от  силы  сорок
футов. Собака заняла положение слева от них, как будто отрезала Дэнни путь
к отступлению. Если не считать пушистых жабо вокруг шеи и морд,  снега  на
скульптурах не было. Все они не сводили с мальчика глаз.
     Тот загнанно дышал, под  черепом,  словно  крыса,  крутилась,  грызла
паника. Он дал бой панике и снегоступам.
     (папин голос: нет, не воюй с ними, док. Иди так, словно  они  -  твои
ноги. Иди вместе с ними)
     (Да, пап.)
     Он снова пошел, пытаясь восстановить легкий ритм, которому  учился  у
папы. Мало-помалу тот стал возвращаться, но с ним пришло и сознание  того,
что Дэнни устал - так вымотал его  страх.  Сухожилия  на  бедрах  и  икрах
горели и дрожали. Впереди виднелся издевательски далекий  "Оверлук"  -  он
словно таращил на мальчика множество окон, будто  там  проходили  какие-то
слабо интересующие его соревнования.
     Дэнни оглянулся через плечо и его торопливое дыхание на миг  замерло,
а потом участилось еще сильнее. От него до ближайшего льва теперь осталось
не больше двадцати футов. Зверь грудью рассекал  снег,  как  купающаяся  в
пруду собака. Два других голова в голову шли справа и слева  от  него,  ни
дать ни взять армейский патруль,  а  собака,  как  разведчик,  по-прежнему
двигалась слева. У того льва, что был ближе к Дэнни, голова  пригнулась  к
земле, плечи мощно вздыбились над шеей, хвост задрался, будто  перед  тем,
как Дэнни оглянулся, со свистом ходил из стороны в сторону. Ему  пришло  в
голову, что лев похож на огромную крупную домашнюю кошку, которая от  души
забавляется, играя с мышью перед тем, как убить.
     (...упасть)
     Нет, если он упадет, его песенка спета. Подняться  ему  не  позволят.
Они бросятся на него. Дэнни бешено замахал руками и, набрав полные  легкие
воздуха, рванулся вперед, его  центр  тяжести  плясал  прямо  перед  носом
мальчика. Поймав равновесие, он заспешил  дальше,  бросая  назад  короткие
взгляды через плечо. Воздух со свистом входил  и  выходил  из  пересохшего
горла, обжигая, как горячее стекло.
     Мир сузился до слепящего снега, зеленых фигур живой изгороди и шороха
снегоступов. И кой-чего еще. Мягкий, приглушенный топот.  Дэнни  попытался
прибавить ходу и не сумел.  Сейчас  он  шел  над  погребенной  под  снегом
подъездной дорогой - маленький мальчик, чье лицо почти  полностью  скрывал
капюшон парки. Тихий, ясный полдень. Застывший воздух.
     Когда он оглянулся еще раз, шедший впереди лев оказался всего в  пяти
футах позади. Он ухмылялся. Пасть была раскрыта, зубы стиснуты, как  зубцы
часовых колесиков. Позади  львов  Дэнни  увидел  кролика  -  из-под  снега
высунулась ярко-зеленая голова, как будто кролик  повернул  свою  ужасную,
ничего  не  выражающую  морду,  чтобы  увидеть,   как   остальные   кончат
подкрадываться.
     На газоне  перед  "Оверлуком",  между  кольцом  подъездной  дороги  и
крыльцом, Дэнни позволил панике вырваться на свободу и неуклюже побежал на
снегоступах, теперь уже не смея оглянуться, наклоняясь вперед все сильней;
руки  опережали  мальчика,  делая  похожим  на  отыскивающего  препятствие
слепца. Капюшон свалился на спину, открыв лицо, меловая бледность которого
сменилась  лихорадочными  пятнами  румянца  на  щеках,  глаза   от   ужаса
выскакивали из орбит. Крыльцо было уже совсем близко. Позади вдруг  сильно
хрустнул снег - словно что-то прыгнуло.
     С беззвучным  криком  Дэнни  повалился  на  ступеньки  крыльца  и  на
четвереньках полез вверх.  Позади  со  стуком  цеплялись  друг  за  дружку
снегоступы.
     Воздух  словно  распоролся  и  ногу  пронзила  боль.  Раздался  треск
раздираемой  ткани.  Еще  что-то,  что  наверное  -   _с_о_в_е_р_ш_е_н_н_о
т_о_ч_н_о_ - было плодом его воображения.
     Зычное сердитое рычание.
     Запах хвои и крови.
     Дэнни, хрипло всхлипывая, во весь рост растянулся на крыльце. Во  рту
был сильный медный привкус. Сердце тяжело  колотилось  в  груди.  Из  носа
тонкой струйкой текла кровь.
     Он понятия не имел, сколько он пролежал там, прежде, чем распахнулись
парадные двери и к нему в одних джинсах и тапочках  выбежал  Джек.  Следом
бежала Венди.
     - ДЭННИ! - крикнула она.
     - Док! Дэнни, ради Бога! Что случилось? В чем дело?
     Папа  помогал  ему  подняться.  Стеганые  штаны  оказались   прорваны
насквозь. Под прорехой был разорванный лыжный шерстяной носок, икру сплошь
покрывали царапины... как будто Дэнни пробовал протиснуться  сквозь  тесно
сросшуюся вечнозеленую изгородь, а ветки цеплялись за него.
     Он оглянулся. Вдалеке, за газоном, за  полем  для  гольфа,  виднелось
несколько смутно очерченных снежных бугров. Звери. Живая  изгородь.  Между
ними и детской площадкой. Между ними и дорогой.  Ноги  Дэнни  подкосились.
Джек подхватил его. Мальчик расплакался.