^___^
Это ещё не конец... это только начало кошмара...

Господарская дума (совет). Идея господарского совета была основана на старинном принципе auxilium et consilium / Помощи и совета (лат.)./, предполагавшем обязанность крупных землевладельцев, состоявших в свите господаря, принимать или отклонять основные документы, изданные господарем. Более того, господарь нуждался в сановниках и для обеспечения должного репрезентативного уровня своего двора. В определенных условиях совет (дума) жестко ограничивал власть господаря и строго контролировал его решения. Члены совета (крупные бояре, митрополит, епископы, игумены известных монастырей, сыновья господаря) упоминались в качестве свидетелей или ставили свои печати на важных документах (грамотах), изданных канцелярией господаря. Они помогали господарю при осуществлении дарственных актов, на судебных процессах, при заключении договоров с иностранными державами. В господарской думе Валахии состояли, как правило, 10-15 бояр, в Молдове - 20 - 30. Роль совета и распределение должностей сановников свидетельствуют о византийском влиянии через славянское посредничество, хотя принципиально они ничем не отличались от западных. За редкими исключениями, должности сановников в Молдове и Валахии назывались почти одинаково и не отличались особой точностью в определении полномочий. Каждый сановник мог выполнить любой приказ господаря.
И все же некоторые крупные сановники (бан, логофет, ворник, казначей, пыркэлаб) обладали, как правило, политическими полномочиями, а другие (постельник, пахарник, стольник) выполняли в основном поручения господаря и его двора. Среди самых важных сановников (главным образом членов господарского совета) числился бан Северина, а потом бан Олтении, являвшийся главой администрации территорий к западу от реки Олт и обладавший правом вынесения смертных приговоров в Олтении. После образования административного центра Олтении в Крайове великому бану были подчинены остальные баны (бэнишори) на территории западной части Валахии. Великого бана называли также «малым господарем».
Ворник (палатин, iudex curiae"/"Придворный судья (лат.)./) ведал господарским двором и со временем был наделен наиболее обширными после господаря юридическими полномочиями. Логофет (канцлер) являлся главой канцелярии господаря и обеспечивал подготовку принятых господарем и советом решений в виде грамот или господарских наказов. Казначей вел учет доходов и расходов страны.
Спэтар (spatahus, aimigei*/* Мечник, оруженосец (лат.). Капитаны, коменданты замков (лат.)./) возглавлял конницу и носил меч господаря на торжествах.
Пыркэлабы (capi-tanei, castellani") были начальниками крепостей и приданных им близлежащих земель; они занимали особое положение в Молдове.
Портар (ушиер) занимался установлением границ и приемом послов (в Молдове при Штефане Великом появилась должность «великого портара Сучавы», командующего войсками). В XVI в. сучавский портар стал называться также хатманом (от нем. Hauptman) или «генералом» конницы и пехоты.
Постельник (камергер, cubicularius) ведал жилищем господаря и был его тайным советником.
Пахарник (magister pincernarum, т. е. чашник) занимался снабжением господарских винных погребов. Стольник (magister dapiferorum) заботился о кухне и столовой воеводы; конюший (magister agasonum) имел военные полномочия и ведал господарскими конюшнями.
В господарском совете состояли, как правило, ворник, логофет, казначей, пахарник, постельник, стольник, конюший, бан (в Валахии), пыркэлаб (в Молдове), портар Сучавы (в Молдове), а также крупные бояре без должностей. Последние играли в совете важную роль, однако после 1450 г. постепенно стали терять свое влияние в пользу сановников господаря (великие бояре на должностях). Усиление зависимости румынских княжеств от Порты после 1550 г. обусловило некоторые изменения и в господарском совете, который стал назваться диваном.

     Собрания сословий (общие собрания). Как и в Западной Европе, эти собрания сословий имели исключительную важность, символизируя «правовое государство», в рамках которого представители сословий привилегированных слоев) собирались для принятия специальных решений. Сильное византийское влияние в странах Центральной и Юго-Восточной Европы не смогло воспрепятствовать становлению структур, аналогичных сословному порядку Франции и других стран Запада (bellatores, oratores, laboratores). Собрания сословий в населенных румынами регионах получили распространение с XIV в. (в Трансильвании) и с XV в. (южнее и восточнее Карпат). В собраниях Валахии и Молдовы участвовали «представители» привилегированных слоев, т. е. бояре, высшее духовенство и придворные, принимавшие наиболее важные для страны решения: избрание господаря, отказ от престола, объявление войны, заключение мира, отправление важных миссий за рубеж, приговоры по особо важным делам, рассмотрение апелляций, введение налогов. Первое упоминание о них относится к 1421 г., когда господарь Молдовы Александр Добрый решил подарить своей бывшей супруге, литовке Римгаилле, посад Сирет и другие имения. В 1456 г. господарь Петр Арон созвал собрание для оплаты первой дани Порте в качестве выкупа мира. В 1594 г. Михай Храбрый «созвал всех крупных и мелких бояр и всю страну», чтобы вместе решить, как защитить «христианскую страну от рук неверных». В средние века, однако, так и не удалось добиться четкой периодичности этих собраний, так и не ставших постоянно действующими учреждениями. Созывавшиеся параллельно с сословным собранием Венгрии общие собрания в Трансильвании представляли собой важный элемент ее автономии. Как правило, на них рассматривались судебные дела, но иногда обсуждались и вопросы экономического и административного характера, связанные с необходимостью урегулирования отношений между церковью и знатью по части церковной десятины, с таможенной деятельностью, подтверждением дарственных актов, обеспечением правопорядка, борьбой со «злодеями». Обычно в этих собраниях участвовала знать семи комитатов (вначале, возможно, и другие категории свободных людей), которые в документах, составленных на латинском языке, назвались congregationes или umversitates. Воевода или заместитель от его имени созывал собрания и председательствовал на них. Они часто проходили в Турде и после 1320 г. проводились ежегодно или дважды в год. Известны случаи, когда в созванных по приказу короля расширенных собраниях участвовали все общественные слои внутрикарпатского региона: знать, саксы, секеи и румыны. Это произошло в 1291 и в 1355 гг., однако в силу ряда причин румыны более не приглашались для участия в таких мероприятиях. Объяснением тому служит ряд обстоятельств, среди которых следует выделить: характер народа, нередко восстававшего против своих правителей; образование румынских государств по другую сторону Карпат (при поддержке румын-трансильванцев и вследствие мятежей, начатых в Трансильвании и Марамуреше); упорное сохранение румынами православия в условиях, когда венгерские власти всеми силами пытались навязать им католицизм; упадок румынской элиты, не выдержавшей конкуренции с венгерской знатью и представителями саксов и секеев. Особую роль в этом процессе сыграла венгерская знать, которая в 1366 г. пожаловалась королю на всех румын Трансильвании, требуя их «уничтожения». Подобное отношение привело к тому, что в 1437 г. представители знати, саксов и секеев заключили соглашение о «братском союзе» без участия румын. Названный.после 1500 г. «союзом трех наций», он постепенно, особенно в Новое время, стал приобретать открыто антирумынский характер. На общие собрания, проходившие под председательством выступавшего от имени короля палатина, созывалась знать западно-трансильванских и банатских комитатов. Иногда граф Тимиша проводил региональные собрания соседних комитатов: Тимиш, Караш, Ченад, Арад, Заранд. В середине XV в. обычными стали общие собрания знати, саксов и секеев, созывавшиеся по собственной инициативе сословий (главным образом знати), где обсуждались интересовавшие их вопросы (принятие субсидий, разработка законов, мобилизация войск). Эти расширенные собрания сословий предшествовали появлению в эпоху княжества общих собраний, которые были названы графскими собраниями или диетами. С XVI в. сословия Трансильвании все чаще стали называться «нациями» и приобретать национальный оттенок.

Русские княжеские роды, происходящие от господарей

     Россия всегда выступала на Балканах противником Турции и союзником Молдавии и Валахии. Неудивительно поэтому, что многие молдавские дворяне уезжали в Россию, переходили на русскую службу. В России княжеское достоинство Российской Империи было закреплено за несколькими родами, из которых происходили Господари Молдавии:

          o Дабижа
          o Кантакузен (молд. Кантакузин *эти вообще из Византии удрали*)
          o Кантемир *поэт, к слову*
          o Маврокордато (молд. Маврокордат)
          o Мурузи (молд. Морузи).

     Роды Дука и Стурдза княжеского Российской Империи достоинства не имели, несмотря на то, что их представители также находились на русской службе.

Бояре

     Бояре – это члены государственного аппарата, занимающие ключевые посты как в гражданском, так и в военном управлении страной. Как правило, боярами становятся потомки знатных фамилий – крупных землевладельческих родов. Однако известны случаи, когда боярский титул жаловался менее знатным людям за выдающиеся военные и иные достижения на службе Господарю. Многие из знатных боярских фамилий находятся в родстве с господарским домом Дракулешти. В 1456 году, во время возвращения в Валахию, Влад Цепеш учинил массовою расправу над боярами, участвовавшими в заговоре против его старшего брата Мирчи. Многие знатные Валашские фамилии были уничтожены. Вслед за этим последовал значительный передел земель в Валахии, и к власти взамен коренных валашских аристократов пришли новые люди. Часть из них были родственники или друзья дома Дракулешти или лично Влада Цепеша (в том числе приехавшие с ним из Молдавии, где он воевал против турок вместе со Стефаном Великим). Часть – венгры, помогавшие Цепешу занять валашский престол. В период смуты ситуация была очень сложной, и у власти оказалось много людей, опиравшихся более на собственную силу и наглость, чем на знатность или богатство своего рода. Происхождение некоторых нынешних бояр до сих пор вызывает массу вопросов.

     Для того, чтобы более глубже понять обстановку внутренней борьбы знати внутри исторически взаимосвязанных государств, таких как Венгрия, Молдова, Трансильвания и Валахия целесообразно просмотреть правление таких политических деятелей как Мирча «Старый» и Александра «Доброго». Как и в наше время, в средние века государства не были равны на международной арене. Существовали сильные государства, проводившие политику с позиций силы и доминировавшие на европейской сцене, и мелкие, нуждавшиеся в «покровительстве» великих держав. Это «покровительство» выступало в различных формах и зачастую приводило к поглощению слабых государств более сильными. Политика захватов, насилия и несправедливости всегда отвергалась христианской нравственностью и законом, поэтому приходилось искать предлоги для оправдания таких действий. Наиболее частыми становились мотивации религиозного характера: слава Креста, торжество учения Христа, расширение «королевства Христа», обращение «в истинную веру язычников, еретиков и раскольников» и т. д. С точки зрения мусульман, оправданием насилия была «священная война». Естественно, что и в этих случаях нетрудно было выявить настоящие причины покорения целых стран и народов. За исключением Трансильвании, Баната, Кришаны, Марамуреша, Добруджи и других, более мелких регионов, румынские или румыно-славянские государства сумели на протяжении средних веков сохранить свою политическую идентичность. Однако они стали элементом существовавшей тогда системы международных отношений, основанной на принципах вассалитета. При определенных условиях румынские господари были вынуждены присягнуть на верность соседним монархам, а именно королям Польши и Венгрии. С румынской точки зрения, этот вассалитет являлся не подчинением, а переходом под покровительство. Их суверенитет, в принципе, сохранялся, особенно во внутренней политике. Румынские князья правили «милостью Божьей», обладая атрибутами суверенной власти. Иного характера оказался позднее сюзеренитет над румынскими княжествами Порты, исходивший извне христианской цивилизации и строившийся на Других принципах. Сравнительно молодой, но известный своими мудрыми решениями Мирча стал наиболее выдающимся представителем династии князей Басарабов и был прозван Старым, чтобы отличить его от носивших то же имя наследников и подчеркнуть его государственные способности и престиж. Уже в начале правления господарь убедился, что внешняя угроза его политике исходила от Венгерского королевства и Османской империи. При посредничестве господаря Молдовы Петра I он в 1389 - 1390 гг. заключил союзный договор (возобновленный в 1391 г.) с королем Польши Владиславом Ягелло, в котором предусматривалось оказание взаимной поддержки «всеми имеющимися силами» в случае нападения венгерского короля. Рост польского влияния в румынских княжествах вызвал соответствующую реакцию короля Венгрии Сигизмунда Люксембургского, направившего при Стефане I свои войска против Молдовы. Они осадили крепость Нямц, но в феврале 1395 г. были разгромлены в битве при «Хиндэу» (Гиндэоань) и отступили в Брашов. Влад Узурпатор, соперник Мирчи, после того как при поддержке османов временно пришел к власти, также  сблизился с Польшей в 1396 г. Это стало возможным потому, что король Польши, которому угрожал подстрекаемый венгерским королем Тевтонский орден, в свою очередь, подбивал османов напасть с юга на Венгрию. Невзирая на трудности, Мирча Старый неустанно проводил внешнеполитический курс на укрепление авторитета страны, ограничение - вплоть до полного устранения - венгерского сюзеренитета и предотвращение османской угрозы. Союз с Польшей стал шагом к достижению этих целей. Естественно, король Венгрии отнюдь не дружественно воспринял этот союз и, воспользовавшись османской угрозой, вновь обратился к господарю Валахии, который, в свою очередь, был вынужден принять венгерское предложение, исходя из интересов совместного антиосманского сопротивления и сохранения своих владений в Трансильвании. Обеспечив себя с севера, валашский господарь смог сосредоточить усилия на южном направлении, поддерживая христианские государства на Балканах и призывая к выступлению против османов правителей некоторых областей Азии. После того как в 1388 г. турки устранили последнего правителя Добруджи Иоанку (Иванко), Мирча ввел туда свои войска и присоединил к Валахии территорию между Дунаем и Черным морем, добавив к имевшимся у него титулам герцога Амлаша и фэгэраша и графа Северина также титул «деспота земли Доб-ротича и господаря Дырстора». Добротич был господарем добруджского государства в середине XIV в., а Дырстор - румынское название (происходившее от древнего Durostorum) города Силистра. Первое большое османское войско, проникшее на территорию Валахии в 1391 г., воевало там против Срацимира, болгарского видинского царя. Османы разграбили часть северодунайских земель и взяли много добычи. В 1393 г. султан Баязид I занял Болгарское царство со столицей в Тырнове и стал готовить экспедицию на север под предлогом, что среди тех, кто оказал ему сопротивление в Болгарии, были и воины Мирчи. В 1394 - 1395 гг. против Валахии было совершено несколько османских карательных экспедиций. Наиболее крупная из них завершилась битвой 10 октября 1394 г., после которой 17 мая 1395 г. последовала другая. Традиционно в исторических источниках эти два события представлены под общим названием «Битва при Ровине». В составе османского войска были вынуждены находиться и христианские вассалы султана (сербский князь Стефан Лазаревич, Марко Кралевич, Константин Деянович). Вследствие применения румынским господарем тактики изматывания обе стороны понесли большие потери, но источники говорят о победе Мирчи на «ровине» (болотистое место, овраг) с последующим отступлением османов под угрозой вмешательства со стороны венгерского короля. Воспользовавшись трудными обстоятельствами, группа валашских бояр выдвинула на престол Влада, установившего контроль над частью страны. Заключив в 1395 г. договор с Сигизмундом Люксембургским, Мирча заручился поддержкой Венгрии, оказанной ему летом 1396 г. воеводой Трансильвании. Укрепив свои позиции, Мирча Старый смог принять осенью 1396 г. участие в крестовом походе, организованном королем Венгрии при участии сил Западной и Восточной Европы и закончившийся битвой при Никополе. Участник этой кампании, немец Иоганн Шильтбергер свидетельствует, что валашский господарь просил позволить его войскам первыми вступить в бой и что венгерский король Сигизмунд одобрил его план, однако этому воспротивился неверский граф Филипп Смелый, сын герцога Бургундии. Французы атаковали первыми и, добившись некоторых успехов, попали в турецкую засаду. Победа османов под Никополем имела большой резонанс и придала смелости мусульманской стороне, показав недостатки западной тактики ведения боя. Тогда же было ликвидировано последнее Болгарское царство со столицей в Видине. Вся территория Болгарии попала под власть султанов, владения болгарской знати были конфискованы и переданы турецким спахиям, а христианская вера подверглась гонениям. Одновременно османы расчистили себе путь на север, имея теперь возможность использовать крепости на правом берегу Дуная для наступления в Валахию, Трансильванию и Молдову. В 1397 - 1400 гг. османские силы предприняли ряд попыток перейти через Дунай, но были отброшены. Османская империя не смогла воспользоваться достигнутым стратегическим успехом из-за поражения, которое потерпела ее армия в битве с монголами Тимура при Анкаре (1402), и захвата в плен султана Баязида. У Мирчи появился шанс укрепить свои международные позиции и даже стать арбитром в борьбе за имперский трон. С этой целью он упрочил союз с христианскими монархами, прежде всего с королем Венгрии, с которым встретился в 1406 г. в Северине, где оба монарха обсудили план антиосманских действий с привлечением к этой борьбе Генуи, Венеции и отдельных областей Византийской империи. Нерешительность некоторых христианских государств свела эти планы на нет. В 1411 - 1413 гг. Мирча оказывал поддержку в борьбе за трон, сыну Баязида, Мусе, однако последний проиграл своему брату Магомеду. Последний, в свою очередь, в 1414 г. перешел Дун. с целью наказать валашского князя. Мирча поддержал другого соперника, Мустафу. Румынский воевода предоставил убежищ/ шейху Бедреддину, реформатору ислама и инициатору см социальных преобразований, который позднее был схвачен Магомедом и повешен (1417). После очередной карательной экспедиции турок в Валахию Мирча был вынужден согласиться на выплату ежегодной дани как выкупа за мир и гарантии сохранен ния независимости страны. Мирча правил на протяжении более чем трех десятилетий и обладал немалым престижем в Юго-Восточной Европе. Политическими и личными интересами он был связан как с Западом, так и с Востоком. Первая его супруга была родом из Сербии, вторая -из Венгрии. Он облачался в рыцарские доспехи и участвовал в турнирах, правил страной, которая простиралась от Северина, Амлаша и Фэгэраша до Дырстора, Добруджи и «татарских частей» (юг Молдовы). Некоторое время он владел трансильванскими крепостями Бран и Болога, а также другими имениями в Трансильвании и Венгрии. Мирча Старый заметно усовершенствовал государственное устройство и обеспечил взаимодействие разных учреждений, создав модель развития южнокарпатского общества на все будущее столетие.

     Обратившись к Молдове в начале XV века, мы видим безусловный пример сильной личности и государственного деятеля на троне господаря Молдовы - Александра Доброго.
Александр Добрый (1400-1432) был почти современником Мирчи Старого, а его прозвище имеет аналогичное значение «старого», «деда» (по-румынски bun - это одновременно «добрый», «блаженный», «дед»). Его роль в истории Молдовы во многом сходна с ролью валашского господаря Мирчи Старого. Александр Добрый продолжил традиционную политику ориентации Молдовы на Польшу, подтвердив свой вассалитет в отношении польского короля. После 1406 г. войско Молдовы неоднократно (1410, 1411, 1412, 1414, 1422 гг.) участвовало на стороне поляков в битвах против рыцарей Тевтонского ордена. Сохранилась память о героизме, проявленном румынами в битвах при Грюнвальде в 1410 г. и Мариенбурге в 1422 г. При посредничестве Молдовы Польша усилила свои политические и экономические связи с Валахией. Польско-литовские купцы все чаще появлялись в румынских княжествах, а румынские купцы - во Львове и в Кракове *ох, как же ж режет слух это «румынские»…*. В 1408 г. господарь Молдовы предоставил торговые привилегии львовским купцам, а в 1409 г. аналогичным образом поступил Мирча Старый. Несмотря на разногласия после Грюнвальдской битвы *и непомерный гонор поляков после оной*, Владислав Ягелло был вынужден сблизиться с Венгрией, так как ее король стал еще и императором Священной Римской империи. Король Польши надеялся таким образом улучшить свои позиции в борьбе с Орденом и центробежными устремлениями среди литовцев. Изменения во внешней политике Польши обернулись для Молдовы усилением венгерского давления. Это стало очевидным во время польско-венгерских переговоров 1412 г., в ходе которых король Венгрии хотя и признал польский сюзеренитет над Молдовой, все же предложил навязать ее раздел между двумя католическим монархами, в случае если Александр Добрый откажется предоставить военную помощь Сигизмунду в борьбе против турок. В 1426 г. готовность принять участие в предстоящей кампании против османов выразили лишь король Польши и князь Молдовы, тогда как король Венгрии отказался - под предлогом борьбы против гуситского движения в Чехии *ибо чехи предварительно выгнали его из столицы, отказавшись от его, Сигизмунда, королевских услуг*. Он, однако, попытался позднее воспользоваться условием 1412 г. и, ссылаясь на неучастие Александра в боях против турок в Валахии в 1429 г., стал добиваться низложения господаря Молдовы и раздела его страны, чему воспротивился король Польши. При Александре Добром Молдова впервые приняла участие в битве против турок - в 1420 г., когда османы предприняли попытку захвата Четатя-Албэ (Белгорода), которую защищали молдавские воины. После этого господарь распорядился усилить крепости Четатя-Албэ и Килия. С целью предотвращения попыток Валахии захватить территорию в устье Дуная Александру пришлось вмешаться в дела соседнего княжества, чтобы низложить Михаила, сына Мирчи, и возвести на престол господаря своего союзника, каким оказался Александр Алдя (1431-1436). Впредь господари Молдовы всегда добивались, порой даже силой, вступления на валашский престол верных им господарей *насчёт «всегда» я бы поспорила…*. Пользуясь покровительством Польши и польско-венгерским соперничеством и пока не подвергаясь угрозе со стороны, Александр Добрый оставил после себя процветающую и стабильную, хорошо организованную и защищенную страну. К сожалению, его приемники не обладали его личностными качествами. В период 1432-1435 гг. развернулась борьба за престол между Илиашем и Штефаном, сыновьями Александра Доброго, каждый из которых прибегал к помощи Польши. В результате достигнутого  в 1435 - 1443 гг. соглашения оба брата стали править страной совместно: Илиаш получил северную, а Штефан южную часть. Позднее Штефан ослепил Илиаша, но, в свою очередь, был обезглавлен Романом II, сыном Илиаша. Последний разделил престол  с другим сыном Александра Доброго, Петром II (1447-1449). Затем последовали Алексэндрел (1449), Богдан II (1449-1451), отец Штефана Великого, и Петр III Арон (1451-1457). Стремясь любой ценой сохранить свою власть, последний присягнул на верность королям Польши и Венгрии, а также впервые согласился платить султану дань в размере 2 тыс. золотников в качестве «выкупа мира». Аналогичное положение сложилось после смерти Мирчи Старого и в Валахии, однако там последствия оказались еще более тяжелыми, так как турки здесь были ближе и легко могли вторгнуться через Дунай. Османы нашли послушных союзников в лице господарей Раду II Праснаглава и Александра Алди. Установлению зависимости от османов попытался воспротивиться господарь Дан II (1420-1431), который в 1425 г. вместе с командующим гарнизоном Северина итальянцем Филиппо Сколари (Пиппо Спано) перешел на южный берег Дуная и разбил османские войска под Видином. Образ Дана II стал легендарным и вошел в балканский фольклор. Однако, столкнувшись с истощением экономики страны и покинутый частью боярства, Дан в 1428 г. заключил мир с Портой, обязавшись платить дань, что позволило сохранить автономию страны, обеспечить незыблемость позиций местной феодальной знати, сохранить традиционные учреждения и обычаи страны. Господарь Александр Алдя покорно принял усиление зависимости от османов, что вызвало реакцию Влада II «Дракула» (1436-1446), сына Мирчи Старого и отца Влада III Цепеша «Дракулы», пользовавшегося покровительством венгерского короля Сигизмунда I, у которого Влад II Дракул на некоторое время нашел убежище. Однако Влад не сумел последовательно вести антиосманскую борьбу, и порой страна, по свидетельствам очевидцев, походила на территорию, полностью подчиненную туркам.

Мария Шелкопряд,
дааа, buna ziua!

Elas,
я это прочитала, так что у меня он уже выкипел и обратно конденсировался 

Первоначальные опустошительные набеги на территории Нижнего и Среднего Подунавья сменились стремлением османов окончательно завоевать находившиеся здесь христианские государства, что привело к усилению антиосманского сопротивления. Испытывая беспокойство перед усилившейся угрозой, западные и восточные христиане пытались предпринять соответствующие меры. Первым шагом стала провозглашенная во Флоренции в 1439 г. уния двух церквей, которая, хотя и не выдержала испытания временем, на несколько десятилетий обеспечила благоприятные условия для совместных действий против турок. Этот успех стал возможным благодаря инициативе Рима («Четыре флорентийских пункта») и был достигнут на основе признания верховной власти Святого престола. Флорентийская уния оказалась недолговечной, и это короткое время показало достоинства христианского единства. После Флорентийского собора в греках, сербах или румынах видели не «раскольников», а настоящих христиан, братьев по борьбе за общие идеалы. Они одерживали победы во имя «римской церкви» и «Константинова града» (по словам Зотика Параспондила) Османская угроза и надежда на объединение церкви привели к тому, что в конце XIV и в первой половине XV в. существенно сгладились различия между западными и восточными христианами и смягчились проявления католического прозелитизма. Проживавшей в Венгрии румынской элите это позволило обойти многие условия причисления к знати, выдвинутые Людовиком I. Знать и кнезы, католики и православные сообща действовали во благо своей страны и европейской цивилизации. Доказательством тому служит изданный в 1430 г. боевой приказ короля и императора Сигизмунда I, в котором упоминаются Saxones, Siculi, Nobiles et Valachi partium Transilvanarum cum potentia,  призванные на войну во имя Креста.

     В этой атмосфере выдвинулся Янку де Хунедоара, воевода Трансильвании (1441 - 1456), правитель Венгерского королевства (1446—1452), капитан-генерал королевства (1453-1456), ставший символом общества, которое представлял. Он происходил из причисленной к знати семьи румынских кнезов Хацега, имея родственников по имени Шербу, Войку, Могош, Радул, Анка. Личные качества позволили ему подняться до самых вершин социальной иерархии. Войку, отец Янку, был женат на Елизабете Марсинай (происходившей из румынского банатского округа Марджина) и занимал важные военные должности в качестве «воина королевского двора» Сигизмунда Люксембургского. За верную службу Войку в 1409 г. был вознагражден, получив вместе с родственниками, среди которых был и маленький Янку, дарственный акт на владение замком Хунедоара (Хуньяд). Янку получил рыцарское воспитание при королевском дворе и за рубежом (в Чехии и Италии), обучившись военному делу. В молодости он был упомянут в нескольких документах под именем Iohannes Olah, т. е. Иоанн Влах. Будучи крещен по римскому обряду, он носил официальное имя Иоанн, но в православном балканском и румынском общества и даже среди османов его почти всегда называли Янку, Янкул, Янго, Янко (славяно-румынская уменьшительная форма от имени Иоанн). Его брата обычно называли Ивашку (уменьшительная форма от того же имени). Официально записанные как Zoannej в семье и среди знакомых оба брата именовались Янку и Ивашку. Добившись сначала должности бана Северина, Янку де Хунедоара в 1441 г. стал воеводой Трансильвании. Он удостоился звания cursus honorum, которого до него не получал никто вне королевской семьи. В этом смысле его превзошел лишь сын Матьяш (Матиаш) Корвин, который в 1458 г. стал королем Венгрии и правил 32 года. После 1441 г. Янку добился ряда громких успехов в битвах против османов. В 1443 - 1444 гг. он руководил войсками в боях на территории Сербии и Болгарии, освободил Ниш и Софию и угрожал центральной части Османской империи. Напуганные этой «бесконечной кампанией», турки запросили мира, который был заключен в 1444 г. сроком на десять лет. Однако после ухода венецианского флота из Босфора по настоянию папы, западных правителей и венгерских политических кругов христиане возобновили военные действия. Янку не приветствовал нарушение мира, однако, получив приказ, выступил во главе трансильванский хорватских и боснийских войск, действуя совместно с армиями венгерского короля и валашского господаря Влада II Дракула. В битве под Варной 10 ноября 1444 г. малочисленные войска христиан были разгромлены османами. Численное превосходство турок и тактические недостатки христианского войска решили исход сражения: перед лицом малоподвижных христиан турки сделали ставку на маневренную конницу и неожиданные атаки. В бою погиб король Венгрии и Польши / Владислав III Ягеллон /. Однако Янку это не смутило. После его избрания в 1446 г. правителем Венгрии он приступил к созданию христианской военной коалиции в составе трех румынских государств, албанцев во главе с Георгием Кастриоти-Сканденбергом и сербских правителей. Он даже назвался воеводой Валахии и принял под свое покровительство Молдову, от господаря которой получил крепость Килию. Однако в крупном сражении на Косовом поле (1448) христианская коалиция из-за предательства сербского деспота Георгия Бранковича упустила победу. Османские правители приступили к выполнению плана захвата центра Европы вдоль Дуная до Вены. После того как символ восточного христианского мира, город Константинополь, в 1453 г. был захвачен турками, этап наступательных войн Янку де Хунедоара завершился. В 1456 г. султан Мехмед II направился к Дунаю с целью захвата Белграда (крепость с венгерским гарнизоном), который являлся «ключом к Венгрии». Янку укрепил линию Дуная и упрочил союз с румынскими княжествами. Он сумел собрать войско численностью около 30 тыс. человек, состоявшее из мелкой знати, румынских кнезов, горожан и отрядов, пришедших из Венгрии, Польши, Чехии, Германии и других стран. Выступив 22 июля 1456 г. против османских сил, христиане наголову разбили их. Турки в беспорядке отступили, а султан был ранен. Новость о победе распространилась по всей Европе, имя «спасителя христианства» было у всех на устах. Папа Каликст III (1455-1458) назвал его «сильнейшим борцом за Христа» (fortis-simus athleta Christi). Приблизительно на три четверти столетия Венгрия была спасена от османского завоевания. Но спустя несколько дней (11 августа 1456 г.) Янку де Хунедоара умер от чумы и был погребен в соборе Алба-Юлии в самом центре родной Трансильвании, а на его могиле установили надгробную плиту со словами итальянца Иоанна де Капестрано: «Погас свет мира...». Перед Белградским сражением Янку передал Владу III Цепешу «Дракуле» необходимые средства для обеспечения безопасности юга Трансильвании, которыми тот воспользовался для занятия престола Валахии (1456), а вскоре Влад, в свою очередь, помог Штефану Великому стать князем Молдовы (1457).

     Говоря о выдающихся современниках Влада III Цепеша Дракулы нельзя не назвать Штефана Великого. Имя Штефана Великого, господаря Молдовы, стало легендой еще при его жизни, а своими достижениями он обозначил целую эпоху в истории своего народа. Несомненно, он был самым выдающимся из средневековых румынских господарей.

     Сын Богдана II и внук Александра Доброго, Штефан пришел к власти в 1457 г., в сложное для страны время, при поддержке господаря Валахии. Победив в бою своего брата Петру Арона, Штефан был избран «страной» (общим собранием) на господарский трон и помазан митрополитом Феоктистом. Петру Арон бежал на юг Польши, а потом, переехав в секейские земли Трансильвании, некоторое время представлял угрозу для Штефана. С самого начала господарь понял, что необходимая для преодоления внешних и внутренних трудностей государственная мощь могла быть обеспечена только посредством эффективной централизации власти. Поэтому он занялся реорганизацией административной структуры, ограничением привилегий крупных бояр, казнями (но одновременно и некоторыми уступками своим противникам), созданием воинских частей из свободных крестьян, реформой института «витязей» в целях укрепления своей власти внутри страны и укрепления её обороноспособности. Штефан восстановил и расширил систему крепостей, особенно на берегу Днестра, и стал использовать в бою артиллерию. Во внешней политике он старался заключать союзы, способные обеспечить Молдове роль и престиж региональной державы. Время правления Штефана Великого можно разделить на три периода.

     1457 - 1473 гг. - укрепление центральной власти, организация войска, отражение венгерского наступления, подготовка к борьбе с Портой в условиях сохранения вассалитета по отношению к Польше и продолжения выплаты дани султану.

     1474- 1487 гг. - борьба против Османской империи.

     1487 - 1504 гг. - ограничение привилегий боярства и изгнание части бояр, конфликт, а затем мир с поляками и османами.

     Первоначально Штефан Великий пытался наладить хорошие отношения со всеми соседями, в том числе с христианскими державами, стремившимися установить сюзеренитет над Молдовой, - Польшей и Венгрией. По традиции он присягнул на верность королю Польши и обязался примириться с находившимися там в изгнании боярами. Отношения с Венгрией были напряженными, особенно после возвращения Молдове Килии. Враждебность Матьяша Корвина заставила Штефана поддержать выступление трансильванских сословий в 1467 г. Зимой 1467/68 г. король Матьяш сам возглавил карательную экспедицию против «неверного вассала», которая завершилась катастрофой: в битве при Байе, венгерская армия была разгромлена румынами, а венгерский король получил «смертельные раны» (vulnera lethalia). В ответ господарь Молдовы сам совершил позднее поход в Трансильванию, однако основной его задачей было разрешение конфликта с валашским господарем Раду Прекрасным, пытавшимся установить контроль над устьем Дуная, ссылаясь на интересы своего стамбульского сюзерена. Добившихся значительных успехов в борьбе с Раду и сменив в Валахии нескольких господарей, Штефан стал главной политической фигурой на румынском пространстве. В 60-70-х годах XV в. Османская империя добилась новых побед и территориальных приобретений. Была захвачена Морея (1460) и остров Лесбос (1462), после смерти Скандербега в 1468 г. поглощена вся Албания. В 1475 г. пали крепости Каффа и Азов у Черного моря, а крымский хан признал над собой османский сюзеренитет. Османы усилили давление на Молдову, добиваясь уступки крепостей Килия и Четатя-Албэ. В сложившихся обстоятельствах господарь Молдовы в 1473 г. разорвал отношения с Пор той, отказавшись выплачивать дань и отдавать крепости. Штефан надеялся, что при поддержке христианских союзников в лиь Польши и Венгрии он сможет выдержать натиск османов. Завоеватель Константинополя направил в Молдову более чем стотысячную армию во главе с Сулейман-пашой, губернатором Румелии. Поход происходил зимой, что являлось совершенно необычным для того времени. Имея около 40 тыс. воинов, среди которых было несколько тысяч поляков, секеев и других трансильванцев, Штефан 10 января 1475 г. одержал победу в сражении при Васлуе. После битвы румынский господарь обратился к таким врагам османов, как Венеция, Венгрия, Святой престол, тюркское государство Узун-Хасана, предупреждая их о грозной опасности - подготовке османского похода против Молдовы, который будет иметь серьезные последствия для Польши и Венгрии. Штефан Великий указывал, что его страна служит щитом двум соседним королевствам, но, прежде всего он рассчитывал на поддержку господаря-союзника из «другой Валахии», т. е. из Валашского княжества. Тем самым выражалась идея национального единства румын. В этом же послании впервые четко и ясно была сформулирована мысль о роли Молдовы: «Не дай Бог, если эти ворота христианского мира, коими является наша страна, падут, тогда все христианство будет в большой опасности» (отрывок из письма от 25 января 1475 г., адресованного Штефаном правителям христианских государств). Так румыны выразили свою озабоченность общим делом народов, боровшихся против «неверных», и свою готовность выступить в качестве защитников европейской христианской цивилизации. Несмотря на эти просьбы и предупреждения, на следующий год румынский господарь вновь оказался в одиночестве перед огромной армией самого султана и поддержавших его татар и валахов. В битве между войсками Штефана Великого и Мехмеда II при Рэзбоенах (Валя-Албэ) 26 июля 1476 г. «язычники победили христиан». Ценой неимоверных усилий румынскому господарю все же удалось восстановить свое войско, оттеснить неприятеля к югу и добиться его ухода из страны. Однако потери были велики, а страна полностью опустошена. Устами своих посланников молдавский господарь в 1477 г. обратился к сенату Венеции со следующими словами: «Я не желаю объяснять, сколь полезной для Дела христианства является моя страна... Она стала крепостью и стражем этих двух королевств, Венгрии и Польши. Кроме того, поскольку турки споткнулись об меня, многие христиане на четыре года остались в покое». Это является новым свидетельством осознания румынами в XV в. своей роли в защите Европы. Небезынтересным представляется подготовленный в 1479 г. во Флоренции доклад о составе войск, которые король Венгрии мог бы выставить против турок: от Венгрии - 14 тыс., от Трансильвании - 28, от Валахии - 32 и от Молдовы - 38 тыс. Конечно, нельзя рассматривать эти гипотетические данные в качестве бесспорных, но они весьма показательны. В то время как на долю Венгрии (без Трансильвании) приходилось около 12,5% людских ресурсов, основное бремя падало на плечи Молдовы, Валахии и Трансильвании. В итальянском документе воинский контингент Венгрии представлен отдельно от трансильванского (позднее, в 1526 г., трансильванцы не приняли участия в битве под Мохачем). Молдова же, что отмечал и сам Штефан Великий, внесла здесь наибольшую лепту. Более десяти лет Штефан Великий вел почти непрерывную борьбу против врагов христианства. В 1484 г. султан сумел захватить крепости Килия и Четатя-Албэ, называвшиеся тогда «легкими Молдовы». Килия имела богатое прошлое. Она уже побывала под властью Византии, Генуи и Валахии. В 1448 г. господарь Молдовы Петр II уступил Килию Янку де Хунедоара, т. е. Венгрии. После первой (безуспешной) попытки вернуть ее (1462), Штефан в 1465 г. занял крепость, удалив оттуда венгерский гарниза В 1479 г. господарь полностью перестроил крепостные стены, твердыни - на берегу Дуная и Днестровского лимана - играл особую роль в вопросе о господстве над Черноморским бассейном. После их захвата османами в 1484 г. Черное море стало «редким озером», а сообщение христианских государств и народов региона по морскому пути было полностью поставлено под османский контроль, что явилось логическим следствием захвата турками византийской столицы и проливов. В 1485 г. Штефан Великий предпринял попытку восстановить свою власть над крепостями, но безуспешно. В качестве карательной меры османе» войско при поддержке сил валашского господаря Влада Кэлугэру выступило против Молдовы - в момент, когда Штефан прибыл в Польшу для принесения присяги. Быстро вернувшись, господарь разгромил неприятеля у дунайского озера Катлаб. В 1486 г. ставленник части бояр по имени Хронот (Хройт, Хрон) при поддержке турок пытался занять трон господаря Молдовы и даже добился успеха в первом бою на реке Сирет. Штефану с немалым трудом удалось сохранить престол. В этих трудных условиях, следуя примеру Польши, Молдова заключила мир с Османской империей (1486-1489) и добилась от той обещания не покушаться на ее независимость, обязавшись взамен выплачивать дань. Антиосманские военные усилия Молдовы способствовали росту ее престижа и во многом определили сохранение государственности. В период своего долгого правления Штефан Великий несколько раз вмешивался в дела «другой Валахии», с которой его связывали не только чувство национального единства, но и родственные отношения: его супруга Мария Войкица была дочерью Раду Прекрасного. В течение жизни Штефан также был женат на Марушке (Марике), Евдокии Киевской и Марии Мангопской. Некоторые валашские летописи XVII в. отмечают, что воевода Молдовы в течение шестнадцати лет правил в Валахии. Это утверждение объясняется частым вмешательством Штефана в валашские дела и выдвижением на тамошний престол своих союзников. Впервые это произошло в 1470 г., после попытки ставленника турок Раду Прекрасного захватить крепость Килия. Перед этим Штефан в двух сражениях разгромил татар, затем занял Брэилу, Тыргул-де-Флочи и значительную часть Яломицкого уезда. В качестве ответной меры валашский господарь вступил с войсками в Молдову, но в 1471 г. потерпел поражение. Вместо него Штефан поочередно выдвигал на валашский престол Басараба Лайотэ (1473), Влада Цепеша (1476), Басараба Цепелуша (1477 - 1482) и Влада Кэлугэру (1482-1495). Столь частая замена объясняется тем, что большинство из них в силу сложившихся обстоятельств и по причине слабого характера не выдерживали османского давления. Несмотря на то, что Штефан осознавал национальное единство румын двух княжеств, он не стремился к их объединению. Это объяснялось не враждебностью к Валахии, а прагматическими соображениями. В борьбе за установление контроля над торговым путем между Черным морем и Центральной Европой молдавско-валашские разногласия оказались лишь слабым отражением польско-венгерско-османского соперничества. Возраставшее влияние Порты на Валахию еще более усиливало османские позиции в регионе. Поэтому Штефан постарался поставить под свой контроль области к югу от Карпат и тем самым снискал немалый авторитет в определенных политических кругах Валахии, тогда как другие представители элиты порицали его за опустошение и разорение валашских земель и вменяли ему в вину попытки занять престол династии Басарабов.

Влад Цепеш очень гордился фамильным прозвищем Дракула, что означало сын Дракула, ведь его отцом был не кто-нибудь, а Влад Дракул – лихой рубака, завсегдатай и участник рыцарских турниров, человек огромной физической силы – достаточно принять во внимание его современников, которые утверждают, что обычный человек не мог фехтовать его чудовищным мечом. Прозвище Дракула использовалось иностранными владыками при официальном титуловании Цепеша, когда он был господарем Мунтении. Цепеш обычно подписывался "Влад, сын Влада" с перечислением всех титулов и владений, но известно и два письма за подписью "Влад Дракула". Это имя он носил с гордостью и не считал его оскорбительным. Прозвище "Цепеш", имеющее такое жуткое значение, по-румынски при его жизни не было известно. Скорее всего, еще до его гибели это прозвище употреблялось турками. Разумеется, в турецком звучании: "Казыклы". Однако похоже, что и против такого имени Влад Дракула нисколько не возражал. После смерти господаря *лет через двадцать-тридцать* оно было переведено с турецкого и стало использоваться всеми, под ним он и вошел в историю.
Хотя о юности Цепеша известно довольно мало, но все-таки больше, чем о молодых годах Штефана Великого. Все историки начинают рассказ о Штефане с момента вступления на трон. Лишь потом вскользь упоминается гибель отца Штефана в 1451 году и другие события, относящиеся к более ранним временам. Даже год рождения Штефана (примерно между 1435 и 1440 годами) называют с еще большей неопределенностью, чем у Цепеша. Из юности молдавского господаря, как ни странно, известны в основном эпизоды, когда он находился рядом со своим старшим товарищем и кузеном. Цепеш был старше Штефана примерно на семь-восемь лет. Именно по тому, как обучали и воспитывали Цепеша, судят теперь и об образовании, полученном Штефаном.
Известно, что Влад с детства владел латынью, а также немецким и венгерским языками, прошел неплохое военное обучение на европейский манер, а затем, в бытность заложником у турецкого султана, досконально изучил обычаи, язык и военные приемы своих будущих противников. Все перечисленные знания Цепеш умело и изобретательно применял на практике. Стиль его латинской официальной переписки превосходен. Многими военными победами над турками Влад обязан именно своему знанию тонкостей поведения врага.
Перипетии драматической, и, можно сказать фантастической судьбы Влада Цепеша становятся понятнее, если разобраться во взаимоотношениях двух семейств, а именно, Дрэкулешти - рода потомков отца Цепеша, Влада Дракула (к этому роду отнесли впоследствии и братьев отца, которые, вообще говоря, такого имени сами никогда не носили), и Корвинов, два главнейших представителя которого, Янош и Матиаш Хуньяди, сыграли определяющую роль в событиях жизни Влада. Нельзя сказать, что между этими семьями существовала вражда, вроде как между Монтекки и Капулетти. Часто бывали моменты, когда их можно было не покривив душой назвать смертельными врагами. И все-таки шекспировская аналогия тут совсем не подходит. Даже зачин "две равно уважаемых семьи..." не годится - семейство Дракулы поднялось только до князей, в то время как Матиаш Хуньяди стал королем Венгрии. Это стало возможным благодаря несомненным заслугам Яноша как организатора и руководителя антитурецкой борьбы на Балканах. Соперничество же "на равных" у династии Дрэкулешти (Дракулешть) было с родственной им семьей Дэнешти - потомками одного из господарей Мунтении Дана. Вот эти две семьи в борьбе за валашский престол не стесняясь в средствах уничтожали друг друга при любой удобной возможности. Янош Хуньяди, сосредоточив в своих руках огромную власть, даже большую, чем его официальное положение (одно время он был правителем Венгерского королевства), распоряжался судьбами Трансильвании и Мунтении по своему усмотрению. Он решал, кому быть господарем Мунтении, поскольку его поддержка гарантировала претенденту успех, а его сопернику - гибель.
Долгое время Янош держал сторону клана Дэнешти, чему есть объяснения. Все началось после неудачного Варненского крестового похода, когда 10 ноября 1444 года большая коалиция европейских союзников во главе с венгерским королем Владиславом потерпела поражение. Владислав пал в бою, а второй по рангу предводитель христиан, Хуньяди, сумел бежать с поля боя при обстоятельствах, которые многие посчитали доказательством его трусости. Современные историки, проанализировав как причины поражения при Варне, так и события, развернувшиеся на поле боя, вроде бы восстановили репутацию Яноша. В поражении следует, похоже, винить самого Владислава, который, будучи менее опытным в военном деле, чем Хуньяди, не хотел прислушиваться к его мнению и допустил несколько роковых ошибок. Главных было две: остановка на привал накануне битвы вместо немедленного начала сражения и преждевременная попытка атаки на главные силы турок с недостаточными для того силами в разгар самой битвы. То есть сперва Владислав чересчур промедлил, затем же поспешил, поступив в обоих случаях так прежде всего из упрямства, желая показать, что он не худший военачальник, чем Хуньяди. Плохо обстояло дело и с взаимодействием с еще одной военной группировкой - галерным флотом, двигавшимся по Дунаю под предводительством Валеранда де Ваврина. Вообще, крестоносцы в этой кампании продемонстрировали очень малую организованность, и хотя благодаря искусству Яноша Хуньяди сражение было в какой-то момент все-таки почти что выиграно, кончилось оно разгромом. Янош был вынужден соглашаться со своим венценосным командиром, а когда тот бросился в авантюру, стоившую ему жизни, а союзному войску поражения, поспешил на выручку и при этом сам попал в весьма рискованное положение.
Однако сразу после проигранной битвы надо было срочно искать виноватого, и Яноша, казалось, не могли спасти ни оправдания, ни прежние заслуги. Не кто иной, как отец Цепеша, Влад Дракул, арестовал Яноша и заточил в темницу, а еще один славный борец с османами, Георге  Бранкович, даже предложил выдать его туркам. Султан, проявив рыцарство, отказался от предложения. Тем не менее, через очень короткое время Янош Хуньяди не только оказался на свободе, но и стал регентом при новом малолетнем венгерском короле. Это можно объяснить только тем, что, кроме прошлых, весьма славных, заслуг и фактической невиновности, Янош вдобавок обладал еще и влиятельнейшими покровителями. Учитывая, что на регентство претендовали еще представители самых могущественных династий Европы, можно догадываться, что в роли заступника за Яноша выступил не кто иной, как сам папа римский *оба слова пишутся с большой буквы*. В 1447 году по прямому приказу Яноша был убит отец Цепеша, а через короткое время погиб мучительной смертью и старший брат Влада Мирча. Вообще, остается впечатление, что семьи Корвинов и Дрэкулешти то обменивались между собою весьма чувствительными ударами, то как ни в чем не бывало возобновляли сотрудничество, превращаясь из лютых недругов в надежных соратников и обратно, при этом как будто и не испытывая друг к другу никаких сильных чувств.
Такие взаимоотношения долгое время ставили историков в тупик, и единственное объяснение, которое было найдено, - что они просто соответствовали царящим в рыцарской среде того времени нравам, как видно, весьма смахивающим на нравы современных мафиозных кланов. При этом семейство Корвинов, находясь в превосходящем положении по отношению к семье Дрэкулешти, наносило более чувствительные удары. Это не мешало ни отцу Влада, ни самому Владу через некоторое время возвращаться на службу к Корвинам и служить им верой и правдой, иногда даже против своих собственных интересов. Известно, что этому могли предшествовать сложные и напряженные переговоры. Так как отцу Влада приходилось уступать и более могущественному противнику - турецкому султану - и соглашаться на довольно суровые условия сотрудничества с ним (именно так два его сына были отданы в заложники), то принцип "кто силен, тот и прав" впечатался в сознание Влада Цепеша неизгладимо. Из турецкой неволи Влад вернулся на родину законченным пессимистом, фаталистом и с полным убеждением в том, что единственными движущими силами политики служат сила или угроза ее применения.
Нельзя сказать, что Янош Хуньяди расправился с отцом Влада Цепеша "ни за что, ни про что". Вскоре после того, как в 1436 году Влад Дракул-старший взошел на валашский трон, европейская антиосманская коалиция на Балканах на некоторое время развалилась. Главный ее организатор, Сигизмунд Люксембургский, конечно, был очень полезен в том, что касалось противостояния туркам. Но сам-то он для европейских стран, граничащих с его империей или входивших в нее, часто был "хуже турок". Он сумел, кроме венгерского престола, взобраться еще и на чешский. Однако его политика в Чехии вызвала такое мощное и всеобщее возмущение, что ему пришлось уносить оттуда ноги подобру-поздорову. По пути в Венгерское королевство в декабре 1437 года император скончался.
Янош Хуньяди к тому времени еще не смог обеспечить такое же мощное противостояние турецкому султану, как его предшественник. Султан немедленно начал экспансию на Балканах.
Ближайшей целью его стала Валахия, а затем Трансильвания. Влад Дракул, несмотря на свое членство в ордене Дракона, был вынужден сдаться на милость султану. Более того, ему пришлось сопровождать того в грабительском походе османской армии при участии подчиненных ей сербских войск в Трансильванию в 1438 году. Конечно же, он пытался использовать свое положение для смягчения турецкого удара. Его основной заботой были крепости, переходившие в руки турок. Он договаривался о сдаче их без боя, лишь бы они остались целыми. Замысел был прост - через некоторое время, когда соотношение сил поменялось, Дракул отобрал все сданные крепости обратно. И при этом он также ухитрялся договариваться с турецкими гарнизонами о бескровной сдаче: они не оказывают сопротивления, он гарантирует им неприкосновенность при отступлении. Все это никак иначе, как сотрудничеством с врагом, назвать было нельзя, однако в вину поставить ему было тоже сложно - в одиночку с могучей турецкой армией Валахия справиться не могла. Альтернативой была бескомпромиссная борьба, а после верного проигрыша последовало бы превращение страны в провинцию Османской империи - пашалык. Захваченные таким образом страны считались "отвоеванными для Аллаха", то есть по праву принадлежащими султану. Вернуть после этого свободу своей стране было мало реально. Лучше уж было согласиться на частичные уступки, чтобы турки предоставили Валахии статус "мумтаз эйялети" - "привилегированной провинции". Это примерно соответствовало положению вассала европейской страны. Тогда можно было надеяться на избавление от зависимости при перемене соотношения сил. Турки умело пользовались угрозой полного завоевания и таким образом постоянно выжимали уступки из своих более слабых соседей, намеченных в жертву.
Султан догадывался о том, что Влад Дракул может быть ему неверен и попытается при первой же возможности освободиться от опеки. В октябре 1442 года он вызвал его в столицу - тогда еще Адрианополь - вместе с двумя его сыновьями, Владом (Цепешем) и Раду. Еще один сын, Мирча, самый старший (ему тогда было 13 или 14 лет *а то и все восемнадцать*), временно заменил отца на господарском престоле. Через несколько месяцев, уже в 1443 году, отца отпустили из Адрианополя, детей же оставили в заложниках. Содержались они не в столице, а в отдаленной крепости под названием "Эгригёз", что означает "Косой (или, может быть, кривой) глаз".
Несмотря на то, что его сыновья оставались заложниками султана, Дракул-отец включился в антитурецкую борьбу, участвовал в битве при Варне в 1444 году в нескольких последовавших за ней экспедициях крестоносцев под руководством Яноша. Тогда-то, в 1445 году, он и отобрал свои придунайские крепости у турок. Вынужденное сотрудничество с султаном для него осталось в прошлом. Однако тут он сделал ещё один политический шаг, вызвавший гнев Яноша Хуньяди. В очередном споре за престол Молдовы он поддержал не ставленника Яноша, а его соперника. Дракул стремился проводить независимую политику. Этого Янош ему не простил и в 1448 году организовал военную экспедицию в Валахию, захватил Дракула и обезглавил его. Мирча, оставшийся править вместо отца, не смог справиться с боярами, каждый из которых происходил из княжеских родов и имел определённые, с его точки зрения права на престол Валахии.
Следует помнить, Мирче было 22  года, он был горяч и бескомпромиссен, не унаследовал холодной головы отца и никак не успел за короткое время правления заработать симпатии народа. Поэтому, в связи с интригами определённых бояр, и распущенным слухам, о том, что Влад Дракул не вернётся и будет казнён турецким султаном, провенгерская коалиция бояр сместила Мирчу. Он был ослеплён и заживо похоронен. Для того, чтобы не нести персональную ответственность за смерть молодого господаря, боярами был выбран компромиссный вариант – данная казнь Мирчи была проделана руками простого народа, жителями тогдашней столицы Валахии.
После смерти отца Влада Цепеша отпустили из заложников с тем, чтобы он занял пустующий валашский престол. Так что на свое первое, очень кратковременное господарство Цепеш попал с турецкой помощью. Первым делом, во время своего кратковременного правления, 17-летний Цепеш эксгумировал могилу брата и убедившись, что слухи о его мучительной смерти –правда, посадил на кол уличённых в заговоре бояр. Однако венгерский протекторат пришелся по душе определённой части бояр, которая сговорилась с венгерским королём о протекторате Венгрии над Валахией. Когда Влад Цепеш осенью 1448 года в первый раз стал господарем, Янош Хуньяди был занят важной битвой при Косовом поле (которая закончилась *полной и безоговорочной* победой турецкой армии), но затем он очень быстро сместил Цепеша, сам на некоторое время объявив себя правителем Валахии. Однако расправиться с Владом физически Янош не сумел. Впрочем, засидеться на валашском троне Яношу не позволила обстановка, и он быстро подобрал себе замену в лице Владислава II, бывшего и до того господарем Валахии. Воспользовавшись внутренней смутой в Валахии, турки захватили придунайские валашские крепости.
Ряд историков полагают, что Влад Цепеш был отпущен или даже бежал из турецкого плена раньше на несколько лет и участвовал в битве при Варне. Возможно, их впечатлила возможность представить Влада непосредственным учеником лучших рыцарей той эпохи, собравшихся вместе по случаю крестового похода. Тогда поведение Влада выглядело бы вообще некрасиво, поскольку это означало бы, что он еще раз вернулся в Турцию, на этот раз добровольно, в поисках защиты и поддержки, а затем воспользовался этой самой поддержкой для восхождения на престол. Одно дело - вынужденное использование турецкого содействия, которое можно рассматривать как компенсацию за неволю. С точки зрения морали, заложник не слишком-то обязан затем хранить верность султану. Совсем другое - сознательное обращение к Порте за защитой, то есть добровольное сотрудничество со злейшим врагом. Отрывок из исторической хроники, на который ссылаются ученые при обосновании своей точки зрения, сообщает, что Влада Дракула при Варне сопровождал сын, самостоятельно участвовавший в сражении. Но все говорит за то, что это был Мирча, а Влад оставался в заложниках и был отпущен только после гибели отца.
Время после своей не слишком-то удачной попытки удержаться на троне Валахии Влад Цепеш провел под защитой молдавских господарей. В это время он успел проявить свое военное мастерство, приняв участие в борьбе против попыток Польши завоевать Молдову. Там же он познакомился и подружился со Штефаном. После происшедшей в 1451 году расправы над Богданом, отцом Штефана, чудом избежавшие ее оба молодых князя перебрались в Трансильванию под опеку Яноша Хуньяди.
Неизвестно, почему за это время отношение Яноша к Владу Цепешу поменялось. Может быть, к этому времени оказалось, что представители клана Дэнешти, на которых ранее рассчитывал Янош, не оправдали его надежд и начали сотрудничать с турками. Возможно, сам Влад каким-то образом успел проявить себя и доказать свои антитурецкие устремления. Можно только отметить, что впоследствии оказалось, что в этом отношении на Влада вполне можно было положиться. Все участники борьбы с Османской империей - и отец Цепеша, и несколько позже Штефан чел Маре, бывали вынуждены иногда идти на компромиссы, не исключением был даже сам Янош Хуньяди. Самым бескомпромиссным в этой пестрой компании оказался именно Влад Цепеш. Несмотря на свое убеждение в том, что прав сильнейший, он как будто не считался с мощью Османской империи, дерзко бросая ей вызов. Будто бы он хотел доказать, что он сильнее турок (и, кстати говоря, это ему не раз удавалось). Удивление вызывает его верность правителям Венгрии, которые принесли лично ему множество бедствий, и устремления которых распространить свою власть на Валахию были так же очевидны, как намерения турецкого султана. В этом отношении и Дракул-старший и Штефан проявляли больше стремления к самостоятельности. Для них было важнее не европейско-османское противостояние, а сохранение независимости собственных владений.
Прибыв ко двору Яноша Хуньяди, Влад тут же принял участие в его военных экспедициях, в которых ему поручались самостоятельные задания стратегического характера. Теперь его боевое искусство проявилось в полном блеске. В 1456 году Янош поддержал Влада в успешной попытке занять валашский престол. Его соперник, Владислав II, был умерщвлен, но затем похоронен со всеми полагающимися почестями и обрядами. Более того, впоследствии в его память Владом Цепешем была выстроена церковь. Такому поведению затем подражал Иван Грозный, зачитывавшийся манускриптами с жизнеописанием Цепеша. Однако если у Грозного злодейство и покаяние следовали друг за другом с каким-то истерическим надрывом, то Цепеш, похоже, уничтожал соперников вполне хладнокровно, а церкви в их честь строил просто потому, что так было положено.
Так началось второе правление Влада Цепеша в Валахии, во время которого он и стал героем легенд и совершил большую часть своих деяний, вызывающих до сих пор самые разноречивые оценки. К этому моменту стратегическое положение на Балканах опять изменилось. В 1453 году Турция захватила Константинополь, что означало окончательное падение Византийской империи. В 1456 году, после важнейшей победы в Белградской битве, на время остановившей движение турок на запад, от чумы, разразившейся в военном лагере, скончался Янош Хуньяди. В результате оказалось, что главная тяжесть антитурецкой борьбы падает на Влада Цепеша, не располагавшего столь мощными ресурсами для ведения военных действий, какие были в распоряжении фактического правителя Венгрии Яноша. 
Для успешного ведения любой войны, а уж тем более с таким грозным соперником, необходимо было укрепить свою власть и навести порядок в собственной державе. К осуществлению этой программы и приступил Цепеш в присущем ему стиле. Первое, что, согласно исторической хронике совершил Влад, утвердившись в тогдашней столице Мунтении, городе Тырговиште, - выяснил обстоятельства гибели своего брата Мирчи и покарал виновных. Он приказал вскрыть могилу брата и убедился, что тот, во-первых, был ослеплен, а, во-вторых, перевернулся в гробу, что доказывало факт погребения заживо. Согласно хронике, в городе как раз праздновали Пасху, и все жители принарядились в самые лучшие одежды. Усмотрев в таком поведении злобное лицемерие, Цепеш распорядился заковать всех в цепи и отправил на каторжные работы по восстановлению одного из предназначавшихся им для себя замков. Там они должны были работать до тех пор, пока парадные одежды не превратятся в лохмотья. Звучит рассказ психологически вполне достоверно, да и документ, в котором он содержится, вроде заслуживает доверия. Это не памфлет, написанный врагами Влада, а добротный труд, написанный бесстрастным летописцем, причем почти одновременно с происходившими событиями. Однако зададимся вопросом - а можно ли верить этой истории, описанной в хронике? Власть в Мунтении была захвачена Владом 22 августа 1456 года, после расправы над соперником, гибель которого произошла 20 августа. При чем здесь Пасха, ведь дело шло к осени? Более правдоподобно выглядит предположение, что события эти относятся к первому вступлению Влада на трон, в 1448 году, непосредственно после гибели брата. Однако тогда он господарствовал всего лишь два осенних месяца - с октября по начало декабря, то есть никакого пасхального праздника тоже не могло быть. Получается, что мы имеем дело с легендой, каким-то образом исказившей действительность, сместившей события или связавшей воедино разные происшествия, изначально друг с другом никак не связанные. Попытки как-то совместить ее с исторической реальностью кончаются ничем. Возможно, некоторые детали, попавшие в хронику, и соответствуют реальности. С полным доверием можно относиться к самому первому эпизоду - вскрытию могилы Мирчи - такое событие могло действительно произойти, причем еще в 1448 году, когда Цепеш стал господарем в первый раз. Что наверняка подтверждается упомянутой хроникой на самом деле - так это тот факт, что легенды о правлении Влада Цепеша стали складываться практически сразу же с его началом.
Кстати говоря, хотя все эти рассказы содержали описание разнообразных жестокостей, совершаемых Владом, общий тон их был скорее восторженным. Все они сходились на том, что Цепеш в кратчайшие сроки навел в стране порядок и добился ее процветания. Однако средства, которые при этом он использовал, вызывают в наше время далеко не столь единодушный восторг.
Что же более точно известно про деятельность Влада Цепеша в начале его правления? Он сразу же занялся укреплением страны и подготовкой к военным действиям, имея в качестве предполагаемого противника прежде всего Османскую империю, добился реального суверенитета над всеми владениями, которые он считал своими, постарался обеспечить себе дружественное соседство и подыскать союзников, а также стремился улучшить экономическое развитие страны и оживить торговлю. Каждая из этих целей сложна сама по себе, да еще и входит в противоречие с другими. Для создания и вооружения армии требуются большие налоги, но если их поднять выше некоторого уровня, страна разорится и налоги брать будет не с кого. Суверенитет над своими землями необходим, но ведь часто соседи тоже претендуют на те же самые области, - значит, прощай добрососедское сотрудничество.
Многое у Влада выходило удачно. Было построено много крепостей, церквей и монастырей. Религиозные постройки имели не только идеологическое, но и военное значение - они служили убежищами в случае нападения врага. Именно Цепеш построил в захолустном местечке Букурешть крепость, а впоследствии и перенес туда столицу страны, так что его по праву можно считать основателем современного Бухареста. Влад реформировал армию согласно самым новейшим воззрениям того времени. Они очень хорошо совпадали с его собственными интересами: было создано постоянное ядро армии, подчиненное непосредственно господарю. Так как Дракула не слишком доверял боярам, такой подход для него был единственно возможным. 
Как Цепеш укреплял личную власть, примерно ясно из предыдущего очерка. Но тут он, пожалуй, перестарался. Он сумел внушить страх перед собою всем приближенным, считая, что это - лучший способ добиться их верности. Но страх этот был настолько силен, что часто перевешивал страх перед врагами, например, теми же турками. Поэтому на практике получилось, что Дракулу предавали гораздо чаще, чем, например, Штефана чел Маре. В вопросе о границах владений Влад тоже отличался от Штефана. Тот придерживался идеи "богом данных", естественных границ, и добился договоров о разграничении со всеми соседями, в первую очередь с Валахией и Трансильванией. При этом границы проводились по линии водораздела Карпатских хребтов, само наличие которых, собственно, и определило существование трех отдельных румынских княжеств. От других государств Молдову отделяли водные рубежи. Дракула же считал любые границы условностью, определяемой не столько естественными причинами, сколько возможностями того или иного владыки захватывать и удерживать за собою земли.
Принимались им во внимание и соображения наследственного права, очень важные в те времена. И его претензии не ограничивались географическими рамками Валахии, определяемыми горными хребтами и реками, а выходили за них. Нужно еще учитывать, что вся южная часть Валахии от моря до Дуная была уже захвачена турками, и Дракула пытался компенсировать недостающее за счет Трансильвании. Дело в том, что еще его отец перед приходом на валашский престол получил от Яноша Хуньяди несколько областей, относящихся к Трансильвании - а значит, формально входящих в Венгерское королевство. При этом каждый из участников этой операции имел свои воззрения на ее политический смысл. Властитель Венгрии считал так: раз валашский господарь с благодарностью принимает от нас права на эти территории, жалованные за верную службу, то тем самым он признает себя подчиненным венгерской короне. Так что получается, что ее власть распространяется и за формальные границы Венгрии - не только на Трансильванию, а и на Валахию. А если что, то можно и отобрать земли назад. Так, кстати, и произошло - в какой-то момент Янош передал трансильванские владения Дракула-отца представителю клана Дэнешти. Затем решил, что Дэнешти ему неверны, стал благоволить к Цепешу и умирая, дал наставления королю Венгрии Владиславу Постуму, при котором был регентом, поддерживать Дракулу. Сперва король, ставший самостоятельным, так и делал, что и позволило Владу занять трон Валахии через две недели после смерти Яноша. Затем Постум передумал и отдал эти земли другому валашскому претенденту. Валашские же господари, особенно сам Цепеш, считали, что эти трансильванские области, попав однажды под их власть, теперь являются частью Валахии. Единственная проблема для Влада заключалась в том, можно ли реально захватить их под свой контроль или же могучая Венгрия не позволит этого сделать.

А то )) Революцию октябрьскую готовил Х))

Дааа, фильма маловато, а сами румыны наверняка что-то кроме учебников истории написали ))
Придётся сочинять самим