История длинная и не возьмусь сказать, насколько правдивая, но читала не отрываясь и, знаете, поверила. Хорошо написано. Копирую.

В 1997 году мои родители купили коттедж. Практически в центре города, небольшой район частной
застройки, на две трети - избушки, остальное - коттеджи (впрочем, за прошедшие 9 лет соотношение
сместилось до 50/50, но речь не о том...) Коттедж этот посторил некий Олег. Купил участок приличной
площади с хибарой, снёс её и возвёл двухэтажный кирпичный дом с цоколем и мансардой. Прожили они
с женой и дочкой в доме этом только полгода - начались бесконечные ссоры, скандалы, истерики жены,
ребёнок попал в клинику неврозов, семья распалась.
Когда мы пришли смотреть дом, он нам очень понравился. Большой, светлый, уютный. Всюду чистенько,
салфеточки разные, половички, букетики. Воздух в доме такой...чистый был, всё хотелось вдохнуть поглубже.
Дом стоил дорого, но отец согласился: чувствовалось, что большой семье (трое детей и живность в
ассортименте) в нём будет хорошо.
На деле же оказалось, что дом просто заманивал новую семью, дружную и любящую. Когда выехали
прежние хозяева, дом встретил нас иначе... Он был мрачным, в комнатах царил полумрак, на стенах
были трещины и паутина, пахло плесенью и сыростью. Это был словно совсем другой дом, не тот, что
мы смотрели.
Он оказался очень неудобным. Потолки были разновысокими, где-то обнаружились странные, ненужные
порожки, где-то - закоулки, кладовочки, тёмные углы и ниши. Мансарда была холодной, в ней выл ветер.
В цоколе стены представляли собой белёный камень (дом стоит на гранитном монолите), потолки были низкими.
Три года шел ремонт, перепланировка и надстройка дома. Он увеличился в 2,5 раза, но остался монстром.
Мира в семье нет уже 7 лет. Постоянные ссоры, немотивированная агрессия, тирания и диктат отца (он, собственно, всегда был жестким человеком, но - разумным, любил пошутить, словом, до "Домостроя"
не доходило), ежедневные слёзы мамы. Младшие дети (я - старшая) стали худенькими, бледными и
нервными. В доме неуютно, несмотря на все усилия мамы. Воздух всегда тяжелый.
В окна либо нещадно палит солнце, либо в доме царит мрак и полутьма.
Когда мы въехали в дом, начали гибнуть наши животные. Тех, что переехал вместе с нами - пёс,
две кошки, крыса, хомяки - не стало в течении года. Те, кого мы приносили в дом после, редко
задерживались на этом свете долше, чем на год. Цветы не росли тоже. На четвёртый год такой
жизни мы пригласили батюшку освятить дом. Больше часа он с помощником ходил по комнатам,
кропил, читал молитвы. Кадило гасло дважды. Наш кот Томас, единственное животное,
любившее подолгу находиться в библиотеке, которая является самым тяжелым и страшным
местом в доме, вытаращив глаза и дико воя, носился всюду и пытался вцепиться в полу
ризы помощника. Пятна от святой воды на мебели и стенах на следующий день стали
желто-бурыми и дурно пахли, будто кропили кошачьей мочой. Мы отмывали их весь день,
а вечером с сестрой и мамой пошли по дому с толстой церковной свечой. Она искрила всюду,
коптила чёрным дымом, а на пороге библиотеки язычок пламени сжался, сник и фитиль с громким
хлопком вырвался из свечи, оставив воронку. Поджечь свечу снова не представлялось возможным,
мы взяли другую и зажгли её уже в библиотеке. Свеча искрила и горела очень быстро, обильно оплывая.
Я стала громко читать "Отче Наш" и "Богородице", мама - крестить стены библиотеки.
Помещение это двухуровневое, на верхний ярус ведёт крепкая лестница. Там же, наверху,
находится дверь в спортзал (никому до сих пор не понятно, почему спортзал мы сделали
под самой крышей дома, надо всеми комнатами, это ужасно неудобно, все прыжки и шаги в
спортзале слышны, несмотря на уплотнитель, ковролин и усиленное перекрытие; с другой стороны,
иной раз прыжки-то слышишь, а все, кто мог бы их делать - перед тобой, а вовсе не в спортзале;
и вообще, в доме очень многое сделано технически абсурдно, неудобно, словно чья-то злая воля
приложилась при планировании). Так вот, в библиотеке при этом стены стали гудеть и трещать,
заскрипели балясины лестничных перил, словно что-то уходило вверх, внезапно дверь спортзала
распахнулась, грохнув о косяк, и повеяло холодом, лёгкие шторы на окне библиотеки взмыли к потолку.
Мы медленно пошли вверх по лестнице, ступени под ногами стонали.
На верхней площадке сильный порыв ледяного ветра из двери спортзала задул свечу,
как я ни прикрывала её ладошкой. Из свечки повалил едкий, кисло пахнущий сизый дым.
Окно в спортзале оказалось распахнуто настежь. Пластиковое окно, которое только во время занятия
открывают в положении "форточка" и закрывают, уходя в душ. Никто, кстати, не поднимался в спортзал
в течении двух предыдущих дней.
Мы посмотрели на свечу. На неё был толстый наплыв таявшего воска, в очертаниях которого ясно
виделась голова девушки. Она как бы склоняется вниз, волосы упали на лицо,
но девушка зло смотрит из-под них...
После этого животные в доме гибнуть перестали. Комнатные растения тоже, вроде, нормально себя чувствуют.
Но счастья в доме по-прежнему нет. Родители "на ножах", хоть и живут под одной крышей.
Они любят друг друга, но что-то заставляет их (главным образом - отца) мучать друг друга.
Ночью в доме слышны шаги, скрип паркета, чьё-то дыхание. Тихонько открываются двери комнат.
Колышутся шторы на закрытых окнах. В доме страшно. Никто не встаёт с постели, не включив света.
Сиамская кошка боится спать одна. И никогда не ходит в библиотеку.
Однажды вечером я вернулась домой затемно, все уже разошлись по комнатам и погасили свет.
Я вошла в тёмный коридор. До выключателя - четыре шага, причём от того места,
где он расположен, хорошо видна лестница на второй этаж. На верхней ступени лестницы стояла девушка. Среднего роста, худая, темноволосая. В серой сорочке до пола. Я не успела понять,
кто передо мной, рука "по ранее заданной программе" тянулась к выключателю.
За долю секунды до того, как я включила свет в коридоре и на лестнице, её лицо исказилось,
она что-то яростно прошипела и ринулась вверх по лестнице, в темноту, в сторону родительской
спальни и библиотеки. Хмель от вечеринки сняло моментально, я стояла вся с мелких капельках
липкого холодного пота, тяжело дышала, сердце ухало где-то в животе. Всю ночь молилась
в своей комнате, на рассвете смогла заснуть. Никому о встрече в коридоре не рассказала.
На следующий год я вышла замуж и уехала из этого дома. Через пару месяцев после того отец отправился в служебную поездку, брат заночевал у приятеля, а мама с сестрёнкой долго смотрели телевизор и
грызли чипсы в спальне родителей, затем уснули вместе. Ночью сестра проснулась от того,
что у неё страшно мёрзли степни. В изножье кровати родителей - окно, но оно было закрыто,
сестра хорошо видела это, потому как шторы они с мамой на ночь не сдвинули.
Одна из лёгких штор, на левой стороне окна, колыхалась. За шторой стояла темноволосая девушка и,
внимательно глядя на спящую маму, что-то шептала. Что именно, было не понять. Сестра резко,
рывком села в постели и пыталась крикнуть "Изыди!", именно это слово крутилось в голове,
она говорит, что не боялась совершенно, но была очень зла на то, что какая-то дрянь нашептывает
что-то над мамой. Девушка не обернулась на сестру, а просто скользнула из-за шторы к дверям комнаты.
Сестра не могла ничего сказать, из горла вырывалось странное шипение - и всё.
Вдохнуть она тоже не могла. Задыхаясь, стала креститься. От её возни проснулась мама,
стала трясти её за плечи, крестить, плакать. Сестра задышала, но губы у неё были уже синие...
Мама умыла её святой водичкой, они до утра не спали.
И ещё: вот уже пять лет всех женщин семьи, живущих в доме (смешно сказать, даже крысу Дорис!),
одолевают гинекологические недуги. Чего только уже не было... Всё - плохо поддаётся терапии,
протекает с осложнениями; только вылечим один недуг - приходит другой.

Я там не живу. Я - замужем, так что живём отдельно, в квартире, причём у нас, судя по всему,
не то что приведений - домовёнка нет!
Что же касается коттеджа - он очень красивый снаружи, представительный такой домина, статусный.
Для отца это очень важно. У него - бизнес, так что всё в жизни должно быть... ну, вы понимаете.
Ни он (отец), ни брат не видели Её. Похоже, они даже не чувствуют чьего-то присутствия в доме.
Братцу сейчас 16, ещё 3-4 года назад он был гораздо более восприимчив к тому, что творится:
также боялся, не спал ночами, слышал звуки, мучился головными болями... Он знал, что дом у нас-
недобрый, что кто-то в нём есть. Сейчас они с отцом, когда случается что-то... когда она
что-то делает такое... они стараются придумать любое, пусть громоздкое и нелогичное, но рациональное объяснение происходящему.
Я не знаю, что такое случилось на том месте, где стоит дом, или в самом доме, или в доме, который
стоял там до нашего. Все мои попытки (нашла доступ к городскому земельному архиву,
кое-каким сведениям архива уголовного...) отыскать зацепочку, хоть какую-то информацию оказались
провальны. Всё, что я знаю, это: с начала 19 века в этом районе существовала рабочая слободка,
затем посёлок, название которого и сейчас сохранено в названии микрорайона (Некрасово,
если кому интересно), с конца 80-х прошлого века ведётся коттеджная застройка района
частными лицами; криминальная обстановка ничем особенно страшным на общегородском
фоне не выделялась, драки, пьянство, грабежи - всего в меру.
Я знаю, чего она хочет. Она ненавидит женщин. И хочет развести родителей и, по возможности,
извести женщин в доме вообще. Быть может, она - покинутая чья-то невеста,
или её погубила соперница, или любовница её мужа... Из дома она никуда не уйдёт,
она считает его своим. Мы - православные, так что просто молимся и противостоим ей духовно,
не прибегать же к ритуалам по изгнанию "тёмных сил"! Это лишь означает,
что мы попытаемся сыграть в её игру. Нам необходимо крепиться, терпеть и с верой смиряться.
Она - злобный, яростный, обиженный дух, которому нет покоя. Она, наверное,
не первое столетие обитает на этом месте, потому что её тёмной, тяжелой энергетикой буквально
пропитано всё в доме. Она говорит, но мы не понимаем её речи.
30 апреля 2003 года мы с сестрой остались дома одни - все уехали на дачу. Мы сварили пунш,
запекли курочку, поужинали, поболтали, выпили с литр пунша и решили "поговорить по душам"
с нашей "соседкой". Посидели в тишине, не включая свет... она уже вовсю скрипела паркетом в библиотеке...
Мы взяли белую простынь, пунш в кувшине, толстые белые свечи и три стакана.
Поднялись в библиотеку. Сели на пол, постелив простынь треугольником - я на один угол,
сестра - на другой. Третий - ей оставили. Зажгли свечи, штук 5-7, разлили пунш.
В абсолютной тишине я начала говорить. Я говорила ей, что мы всё поймём, чтобы она прекратила
нас изводить, что мы готовы ей помочь, я просила у неё знака... Пришла и села на пороге библиотеки
кошка Кася, сиамка. Она громко мурлыкала. Затем начала вертеться и коротко мяукать, как делает,
если проголодалась и не нашла в миске корма. Она звала нас на кухню. Я продолжала разговаривать с Ней.
Стояла тишина. Я предлагала ей понимание и смирение, участие в её судьбе.
Время от времени мы поднимали стаканы и пили пунш. Её стакан стоял, полный, на свободном углу простыни.
Я сказала, что если она даст нам знать, кто она и что ей нужно, мы закажем молебен, отпоём её душу...
На этих моих словах во дворе протяжно и горестно завыл азиат Хасан.
А на верхнем ярусе библиотеки раздался скрип, долгий скрип медленно трескавшегося дерева...
Я попросила её не гневаться и не начинать, я знала, что она слышит. Сестра знала тоже,
в её глазах застыл ужас, в руке мелко дрожал стакан с пуншем. Кася прижала уши и опрометью
кинулась вниз по ступенькам, прямо ко входной двери в дом.
Скрип над нашими головами нарастал, я закрыла глаза и изо всех сил старалась не пустить
страх внутрь, унять свой голос, ставший вдруг высоким и сиплым, я просила:
"Не надо, не делай этого..." Раздался удар и грохот, на наши головы посыпались книги -
на верхнем ярусе библиотеки рухнул стеллаж. Я схватила сестру за руку и потащила её прочь.
Рука была холодной и липкой... Мы бежали вслед за кошкой, во двор, к надрывно воющей собаке,
в тёплый весенний вечер...
Минут 40 мы сидели на газоне во дворе, Хасан успокоился и лёг рядышком, мы молчали.
Потом вошли в дом. Было темно и тихо. Попытались включить свет - не вышло, взяли фонарь,
пошли к генератору - молчит. Покрутили так и этак тумблер - генератор умер.
С фонарём пошли в библиотеку, там же остались зажжеными свечи, а вокруг - дерево, паркет,
бумага... Нет, ей не нужно было, чтобы дом сгорел! Все свечи погасли, ни одна даже не опрокинулась.
Повсюду валялись книги. Наши стаканы были разбиты, её - цел и полон. На поверхности рубинового
цвета пунша плавал тёмно-вишнёвый гадкий сгусток. Я расплакалась от какой-то обиды и бессилия
и в сердцах швырнула стакан вместе с осколками двух других и простынью в мусорный пакет.
Закрыли дом, сели на машину и поехали к своим, на дачу. Там сказали, что соскучились...

Утром следующего дня мы вернулись домой вместе с отцом, потому что нужно было чинить генератор.
Ох, и наслушалась же я по дороге за то, что обесточенный дом оставила!
Сигнализация же не работает!!! Вон, соседей "выставили" месяц назад!!!!! и собака не спасла.
А я знаю, что никто никогда не ограбит этот дом - Она стережёт его эффективнее любого ЧОПа.
Не раз бывало, что я, сестра или мама, вернувшись откуда-нибудь, не могли попасть в дом -
заклинивало замки, стопрились гаражные ворота... Отец всегда входит беспрепятственно и очень злится,
что мы, такие неумехи, ключа в замке повернуть не умеем.
Так вот, генератор работал. Более того, сигнализация была включена. Отец орал вообще как безумный,
что мы его с дачи выдернули, а там, между прочим, шашлык киснет и водка греется!!!
Также к числу технических странностей нашего дома я могу отнести то, что мы (женщины)
можем по телефону поговорить только с кухни или из своих спален. Ни в коридорах, ни в цоколе,
ни в спальне родителей, ни (как вы уже, наверное, догадываетесь) в библиотеке, ни в спортзале...гостиной...столовой...кабинете...госте вых...гардеробной...оружейной комнате связи нет.
В доме стоит современный навороченный Сименс, база и 12 трубок. Отец и брат свободно разговаривают
по любой из них в любом закоулке дома. Провели эксперимент: мама и отец находились вместе в гостиной.
Отец набрал мой мобильный номер и дозвонился, сказал пару-тройку слов мне (я была в своей спальне) и отключился. Передал трубку маме. Она не могла даже номер набрать - телефон просто выдавал
"извините, нет сети". Кончилось тем, что отец наорал на маму за то, что у неё биоэнергетика дурная,
даже радиоволны перешибает!

История от Red CapИсточник :http://k-9.ru/phorum